попалось про русский Антверпен в прошлом веке

http://lib.rin.ru/doc/i/73436p.html

Ронин В.К. Подданные царя в Городе Синьоров. - М.: Наука. - 1994. - 297 С.
"Синьорами" называют в Бельгии жителей Антверпена, и сами они зовут себя так. Богат и
элегантен этот старинный торговый город на реке Схелде (Шельда). Его огромный порт -
второй по значению в Европе, после голландского Роттердама. Его производство брильянтов
славится во всем мире. Прошлое Антверпена - это брабантское купечество и борьба с
испанцами в XVI в., Рубенс и Ван Дейк, роскошь разноязыкой буржуазии и движение
фламандского большинства населения Бельгии за равноправие своего, нидерландского, языка
с господствовавшим тогда французским. В истории этой маленькой страны Антверпен всегда
держался на особицу, всегда сам по себе, гордо, оппозиционно. Овеянная морским ветром
родина великанов фламандской живописи, самый высокий и красивый готический собор в
стране, корабли и товары со всего света, порт, без которого Бельгия не проживет и дня,
десятки ювелирных лавок, прекрасные музеи и собственное пиво - как же тут не
возгордиться, не поверить в свою исключительность, не бросить вызов чиновничьему
Брюсселю! Недаром он в 1993 г. был провозглашен культурной столицей Европы. И сейчас,
как и сто лет назад, Антверпен - открытый, космополитический город, полный иностранцев
со всего мира: купцов, моряков, иммигрантов, а сегодня также иностранных рабочих. Не
меньше, чем гордостью и городским шовинизмом, антверпенцы всегда были известны своей
открытостью чужакам, способностью радушно, а чаще царственно-небрежно принимать их в
свою среду. Синьоры! Среди огромного множества иностранцев, завлеченных судьбой в
Антверпен, были тысячи наших соотечественников. По данным всеобщей переписи
населения в Бельгии в 1910 г., в городе на Схелде проживало больше людей из тогдашнего
Российского государства (включая Царство Польское) (3616), чем из куда более близкой
Австро-Венгрии (3365) или даже соседних с Бельгией Франции (2159) и Великобритании
(1602). Российские подданные составляли в Антверпене перед первой мировой войной
третью по величине группу иностранцев, уступая по численности лишь голландцам и
немцам. С другой стороны, в Бельгии в тот период именно Антверпен, а не Брюссель или
франкоязычный Льеж больше всего притягивал к себе людей из России. Далеко не все они
оставались там навсегда или надолго. Были и тысячи гостей - путешественники, деловые
люди, ученые и инженеры, гастролирующие музыканты, студенты, учившиеся в этом городе,
участники всевозможных конгрессов и выставок. Международная слава "метрополии
торговли и искусств" - еще и так именовали антверпенцы свой город, - и тесные
экономические связи с Россией делали этот бельгийский город-порт в 1814-1914 гг. важным
и притягательным для наших предков. А ведь были еще и десятки тысяч других, скорее
вынужденных гостей города: переселенцы из Российской империи, которые на пути в Новый
Свет именно в Антверпене садились на ждавшие их пароходы. Среди этих людей были
русские, поляки, евреи, немцы, украинцы, армяне, латыши, имевшие зачастую мало общего
между собой и в отличие от итальянцев, греков или китайцев не составлявшие единой
общины. Русский полковник из Петербурга и немецкий купец из Риги, раввин из Литвы и
матрос-швед из также подвласт-ной царю Финляндии, польский крестьянин и латышский
рабочий-большевик - их и впрямь было трудно свести в одну группу. И все же все они
приезжали из одной и той же, общей для них страны и считались в Белы ни русскими. Из-за
их российского граж-данства, происхождения и связей выпадали им за границей подчас
сходные судьбы. Даже в еврейской общине, самой сплоченной и не обращавшей внимания на
гражданство своих единоверцев, выходцев из России все же отличали от тех, кто происходил,
например, из Австро-Венгрии. Для нас же все тогдашние люди России - соотечественники,
ведь прошлое неделимо. Мы расскажем об их судьбах в одном из главных городов Западной
Европы до начала первой мировой войны. Хотя Антверпен не Париж, не Рим, не Женева, его
экономические и культурные связи с Россией были в то время весьма существенны для обеих
сторон, а присутствие российских подданных в этом городе, принимавшее, как мы увидим,
самые разнообразные формы, имело много характерного, типичного для тогдашнего
присутствия россиян за границей вообще. С Антверпеном связаны имена людей, знаменитых
в нашей истории: Петра I и Александра I, историка Погодина и Блока, Репина и Серова,
Антона Рубинштейна и Бородина, генерала Тотлебена и даже Ленина, или же безвестных, но
также выросших, действовавших в России и в каком-то смысле представлявтих ее на чужой
земле. Мы хотим свести в один рассказ самые разные судьбы, опыт и реакции тысяч людей из
нашей страны, какой она была тогда, объединенных пребыванием в одном большом, но
далеком и даже сегодня малознакомом западноевропейском городе. Наконец это важное
человеческое измерение истории бельгийско-российских отношений, которые между 1850 и
1914 гг. развивались быстрее и интенсивнее, чем когда-либо до или после этого. Мы
отправляемся на поиск людей из тогдашней России, включая подвластные в то время царю
часть Польши и Финляндию. Тех, кто некогда посетил город Синьоров или жил там. Кто
были те, кого там называли русскими? Почему и зачем приезжали они в Антверпен? Что они
там делали и переживали, как реагировали на то, что с ними приключалось? Мы воссоздаем
их индивидуальный и групповой опыт и, где только можно, даем слово им самим. Мы
рассмотрим, как протекали их контакты с бельгийцами и как относились сами антверпенцы к
этим пришельцам из другого мира. Исследование строится как ряд очерков, посвященных
различным категориям приезжих и иммигрантов из Российской империи, с тем чтобы
уберечь от забвения как можно больше имен и фактов, связавших народы двух стран на уровне
отдельных человеческих судеб. И 80 лет еще не прошло... А уже кажется эпоха старой, царской
России баснословной древностью в истории россиян в Бельгии. Революции и войны
превратили период 1814-1914 гг. в некое давнопрошедшее время, плюсквамперфект этой
истории. Даже для самых пожилых русских эмигрантов, каких только можно сегодня
встретить в Бельгии, рассказ о людях из России в этой стране начинается лишь года с 1920 и
без всякой предыстории. Еврейская община, правда, не совсем еще забыла своих предков -
выходцев из Российской империи, но и эта память зыбка и фрагментарна. Позднейший
приток эмигрантов и, конечно же, катастрофа 1940-1945 гг. нарушили преемственность в
истории бельгийских евреев. Сильвэн Брахфельд, израильский журналист, уроженец
Антверпена, сделал все возможное, чтобы сохранить на магнитофонных кассетах и на бумаге
память, в частности, о первых еврейских семьях из Восточной Европы, поселившихся в этом
городе. Однако его публикации не представляют собой - для периода до 1914 г. - сколько-
нибудь последовательного рассказа. История людей из тогдашней России в Антверпене еще
не написана...